Наша беседа в год 75-летия Великой Победы с полковником в отставке Идеалом Галяутдиновым о годах его военной жизни.

– Идеал Мусинович, Вы связали свою жизнь с военной службой, большая ее часть прошла в стратегических войсках (РВСН). Расскажите об этом.

– Стратегические ракетные войска образовались 17 декабря 1959 года. До этого я два года в военном училище в Вольске изучал ракеты. Хотя не совсем правильно называть их стратегическими, но принцип полета, конструкция положена в основу ракет будущего поколения. 4 октября 1957 года, запуск в космос первого в мире искусственного спутника. Это вызвало чувство гордости, и я захотел связать свое будущее с этими ракетами. После училища меня направили на Украину, в Винницкую армию Луцкой дивизии в полк в городе Славута. Они вместо ракет А-1 дальностью 500 километров были оснащены ракетами Р-12 дальностью 2500 километров. С годами наши вооруженные силы пополнялись новыми ракетами. 20 декабря прошлого года я, как ветеран РВСН, участвовал на торжествах по случаю 60-летия ракетных войск стратегического назначения в Москве, куда были приглашены ученые-ракетостроители, ветераны РВСН, космонавты.

– Когда Вы служили ракетчиком, что больше всего запомнилось?

– Два важных события. Первое в 1968 году, когда служил на Украине, было во время событий в Чехословакии. Я, офицер, 6 месяцев обучавшийся в Центре изучения термоядерных бомб, присоединял термоядерные головки к ракетам. Как-то ночью проснулся на звук сигнала «тревога». Нас повезли в полк и зачитали приказ: «Ядерные боеголовки привести в повышенную степень готовности». Ракеты – на стартовой площадке, командир полка ждет приказ, чтобы нажать на стартовую кнопку. Все серьезные, каждого мучает вопрос: «Атомная война начнется или нет?». Это продолжалось неделю. Мы на военном дежурстве, не раздеваясь, пытаемся подремать. Связи с семьей нет, и им не можем сообщить, что находимся в опасном положении. Наконец, «отбой». К счастью, атомная война не началась. Второй случай был в Забайкалье. На основе мирного договора, заключенного с американцами, для уменьшения межконтинентальных баллистических ракет занимались их запуском и уничтожением. Вместе с командиром полка я, будучи его заместителем, возглавил военный дежурный расчет. Ждем приказа для запуска ракеты в определенную точку. В 11 часов ночи, как только получили приказ «пуск», оба нажали на кнопки. Через 4 секунды ракета должна подняться. Однако ни звука… Межконтинентальные ракеты хранятся в шахтах глубиной до ста метров. Командный пункт находится под землей на глубине 30 метров. Ракетная шахта в 50 метрах от нас. Нажав кнопку «пуск», раскрывается бетонная крышка шахты, через несколько секунд начинают работать ракетные двигатели, через четыре секунды ракета поднимается из шахты и по заданной траектории падает в определенную точку. До этого мы успешно запустили несколько таких ракет. А в этом случае, как только заработали двигатели, взорвалась сначала первая ступень ракеты, через несколько секунд – вторая. А внутри ракеты более 80 тонн топлива! На головке ракеты вместо ядерной бомбы закреплена 1,5-тонная «болванка». В результате взрыва боеголовка улетела на три километра. От взрыва в военном городке, расположенном в пяти километрах, полетели стекла на окнах. Дым в шахте заполнил командный пункт, а противогазов не было. И выйти не можем из-под земли: 10-тонная железная дверь командного пункта от взрыва ракеты не открывалась. Мероприятия по спасению расчета из семи человек растянулись на 30-40 минут. Нас в тяжелом состоянии доставили в госпиталь. Увидев свое лицо в зеркале, поразился – за сутки мои черные волосы стали совершенно белыми… Подобные этому события за 35 лет службы случались, конечно. Но какие бы трудности ни были, я всегда оставался верным военной присяге и старался с честью выполнять поставленные перед нами задачи.

    Эльвира Рафикова