Гульсира Хайруллина из Урняка бережно хранит единственное фото отца

В связи с 80-летием Победы в Великой Отечественной войне в ней приняли участие дети войны и труженики тыла из числа получателей социальных услуг центра в рамках реабилитационной программы «Ретротерапия».

Одной из первых к ней присоединилась 87-летняя жительница деревни Урняк Гульсира Хайруллина. Когда началась Великая Отечественная война, Гульсире ханум было всего 3 года. Ее отец Галиулла Гайнуллин, который в 1939 году три месяца участвовал в финской войне, в ноябре 1941-го снова ушел на фронт, на этот раз уже освобождать страну от немецких захватчиков. Воевал три с половиной года и погиб всего за два месяца до Великой Победы.

Однако маленькой Гульсире посчастливилось незадолго до этого еще раз повидаться с отцом-фронтовиком, которого она практически не помнила. События тех дней она бережно хранит в памяти и сегодня.

– Я была средним ребенком в семье, сестра старше меня на 2 года, брат родился в 1942 году, – вспоминает Гульсира Галиуллиновна. – Начало января 1945 года. Мама ушла в лес за дровами, мы остались дома, играли в куклы. И тут какой-то мужчина постучался к нам в дверь, а сам говорит: «Это я, ваш папа, откройте». Была очень холодная зима. Окно полностью покрыто льдом, мы даже не могли разглядеть, кто там. Впрочем, если и увидели, то не узнали бы. Словом, не поверили. Сестра говорит, мол, незнакомец, давай не будем открывать! Так, папа и провел два часа на улице, не сумев попасть в дом.

Потом соседская бабушка привела нашего родственника, мы узнали его по голосу и открыли дверь. Вошел мужчина с черной бородой, мы удивились. Нам он дал сухофрукты, а сам не спускал с рук нашего братика, обнимал его. Оказалось, отец с командиром, жившим в Камышле, куда-то направлялись по делам и нашли возможность заглянуть домой. Мы спрыгнули на пол и принялись рассматривать содержимое его чемодана, стоявшего посреди комнаты. В нем ничего, кроме зубной щетки, синей коробки из-под сахара и мыльницы, не было. Папа пробыл дома три дня. Помню, как мама нашивала на его одежду погоны желтого цвета. У меня долго не мог прорезаться один зуб. Отец сказал: «Доченька, когда вернусь, мы тебе поставим золотой». Таким он и запомнился мне.

Мы даже не узнали, как он ушел. Последнее письмо от него пришло в феврале, в котором говорилось, что война скоро закончится. После этого отец пропал без вести. Позже мама ездила в Камышлу, чтобы узнать про того командира, но и он не вернулся с войны. Всю жизнь я тосковала по отцу, смотрела в окно и ждала. Когда смотрела фильмы о войне, я искала, не его ли там показывают...

Жизнь в тылу в этот период тоже была непростой. И Гульсира ханум бралась за любую работу: убирала сено, копала землю, возила дрова... И сегодня у нее перед глазами то, как они вместе с мамой ездили в Нурлат, запрягая коров, сдавали семена, свеклу.

– На долю женщин тогда выпало много испытаний, – продолжила собеседница. – Я никогда не видела, чтобы мама сидела без дела, отдыхала. Деньночь проводила в тяжелом труде, можно сказать, домой и не приходила. Когда возвращалась с работы, была не в состоянии даже развязать затвердевшие, словно камень, лапти...

Много воды утекло, покуда налаживался их послевоенный быт. Горечь потери отца сильной болью отзывалась в сердце, а беда, которая нежданно ворвалась в их дом, наложила свой черный след на всю жизнь: сестра 7-классница, катаясь на лыжах, подхватила воспаление легких и умерла. Подростку Гульсире пришлось начинать трудовой путь, несмотря на то, что все советовали ей продолжить учебу.

– Участвовала в строительстве дизельной электростанции, в период жатвы грузила хлеб с комбайнов, – вспоминает она. – В 17 лет уехала в Узбекистан. Работала штукатуром-маляром на стройке. Мой брат учился в Курманаевской школе, нищета кругом, даже купить одежду негде было. Часть зарплаты я как-то растягивала на свои нужды, а на оставшуюся покупала маме и брату платья, рубашки, брюки, отправляла им посылки. Подруги говорили мне, мол, почему себе ничего не покупаешь, а всегда посылаешь брату, я отвечала, что мне ничего не нужно. Но какие бы трудности ни испытывали, мы не жаловались, были довольны всем и не просили лишнего.

То ли из-за тоски по родному селу, родным и близким, но на чужбине девушка долго прожить не смогла. Дальнейшая ее жизнь связана с Урняком. Вместе с односельчанином Насихом Хайруллиным они подарили жизнь 5 детям, рука об руку прошли прекрасный жизненный путь. Сегодня внуки, правнуки стараются всячески оберегать и окружать ее заботой и вниманием. А в каждой своей молитве она говорит: «Пусть сегодняшние события станут уроком для будущего, пусть быстрее закончатся кровопролития и установится мир. Пусть больше никто не увидит того, что пришлось пережить нам».