Ветеран Халиулла Насыбуллин из Ерыклы свои воспоминания о войне оставил потомкам

Несмотря на то, что миновало 77 лет как закончилась Великая Отечественная война, о тех страшных военных годах всплывают все новые и новые факты. Шайхутдиновы, проживающие в Ерыкле, также испытали непередаваемые эмоции, когда год назад их семья нашла рукописи отца, деда Халиуллы Насыбуллина. 

Оказалось, эти записи о его военном пути десятилетиями хранились на чердаке их дома. 

«В прошлом году мой сын Ильгиз залез на чердак и обнаружил там чемодан. Он сказал мне об этом, я заинтересовалась и попросила спустить его. Оказалось, он принадлежал моему отцу Халиулле Насыбуллину. Хотя он, в основном, жил у брата Хамзи, но около года пожил и у нас. Видимо, в то время и попросил детей поднять чемодан на чердак. Почти 20 лет прошло с тех пор, как умер наш отец, – рассказала Амина Шайхутдинова. – В чемодане оказались старые полотенца, оконные занавески, среди них было и много пожелтевших листков. Отец, который работал сначала председателем колхоза, а потом бригадиром, тщательно фиксировал колхозные дела. Среди них и записи о том, сколько лошадей и жеребят, плугов и сеялок подготовлено к весеннему севу в 1955 году, какая была весна в 1948 году и другие. Мы нашли и записи отца, в которых он писал о своем боевом пути. Это было для нас полной неожиданностью». 

Ветеран, прошедший финскую войну, а затем с первых дней участвовавший в Великой Отечественной и в 1942 году после ранения вернувшийся в родную деревню, самоотверженно трудившийся на втором фронте, пишет о своем боевом пути кратко, в основном, сухими фактами. 

Но нетрудно представить, сколько за этими строчками кроется переживаний солдата, который не раз сталкивался со смертью. «От Нурлат-Октябрьского военкомата 4 февраля 1940 года отправились на финскую войну. Когда закончилась Финская война, перезимовали в Киеве. Наш 791-й стрелковый полк в июне 1940 года вступил в бой в Бессарабии, быстро победили, Бессарабия сама сдалась. Перезимовали 1941 год в городе Васильков, в мае 1941 года нас направили на укрепление границы. 

Мы многое сделали здесь, после чего вернулись обратно в лагерь в Смоленск. Здесь ночевали два дня, а 22 июня 1941 года в 2 часа утра Германия начала бомбардировку. В этот день мы получили оружие, обмундирование. 

Днем Смоленск прорвать не удалось, вышли ночью, в 3 часа утра наш полк бомбили с самолета. На севере Смоленска полегла половина нашего полка. Те, кто остался в живых, пошли вперед. И снова ничего хорошего. Из полка остались только 35 человек. С нами остался один комиссар. Мы отступали, при отступлении 15 августа получил ранение. После этого нас доставили в госпиталь Ворошиловграда. 

Пролежал здесь два месяца, с приближением военных действий нас отвезли в Астраханский госпиталь, где пробыли еще два месяца. После комиссии из Астраханского госпиталя отправили в Сталинград, а гарнизонная комиссия в Сталинграде отправила нас на 6 месяцев в колхоз. В феврале 1942 года вернулся в свой район. 

По возвращении первый секретарь райкома Осипов назначил меня председателем колхоза. С тех пор я возглавлял колхоз «Урняк». 
«Затем наш папа с 1943 года работал заместителем председателя, с 1945- го – бригадиром. Он был честным, очень отзывчивым, уважительным к людям, – вспоминает своего отца Амина апа. – Находил общий язык с людьми, входил в их положение. Поэтому его все уважали. Самый первый патефон в деревне был у нас. На праздниках включали его и открывали окна, вдовы, бабушки и дедушки, облокотившись на забор, слушали и плакали. Он был еще и сапожником, и плотником. В деревне не было дома, которого ни коснулась бы его рука. С мамой Зайнап они прожили счастливую жизнь. Тяжело переживал смерть мамы, без нее прожил 10 лет. В старости он свой дом отвел под мечеть, обучал здесь намазу. Скончался в возрасте 90 лет, ни дня не пролежав в постели. Когда нашли чемодан, я словно поговорила с отцом. Сколько воспоминаний, связанных с ним, всколыхнулось в душе. Каждый раз с приближением Дня Победы испытываю особое волнение».